Внезапные драбблы по книге. Как и было сказано.

[Grey Kite aka R.L.]

Очень странно писать фанфикшен по фантастике полувековой давности. Но некстати вспомнилось, что данный персонаж тоже находится в числе мной прихватизированных - хотя не относится к числу альтер-эгов, разумеется. У меня с ним не столь много общего, просто он мне нравится.
Это Сэлвор Хардин, персонаж двух частей первого романа трилогии "Foundation" (в моём любимом переводе - "Основатели"/"Фонд").

В общем, если кто-то здесь читал данный роман Азимова - прошу. Кто же с романом (и следующими двумя в трилогии - именно первой трилогии, которая и есть труЪ) незнаком - весьма советую ознакомиться. Впрочем, Азимов вообще прекрасен, за исключением поздних романов - среди которых особняком стоит только "Сами боги...".
Неослабевающая любовь. С первого прочтения в десять лет. Несмотря на.


1. Ученик (Сэлвор Хардин, Бор Алюрин, general, G)

Фара повернулся к Хардину:
- Вы ведь изучали психоисторию под руководством Алюрина?
Ответ Хардина был почти благоговейным:
- Да, но весь курс я не прошёл. Теория мне надоела. Мне хотелось стать инженером-психоисториком, но таких возможностей здесь не было, так что я избрал занятие, почти столь же интересное - политику. Это почти одно и то же.

Сухой треск дверного звонка вывел Алюрина из дрёмы. Было правильным решением вмонтировать ещё и его, в дополнение к распознающему посетителей фотоэлементу - одних световых сигналов уже не хватало. Тем более, что с возрастом Алюрина всё чаще клонило в сон. Особенно если, как сейчас, удобно устроиться в кресле-качалке под пледом и с книгой.
Алюрин встал, пусть и нехотя. Движение неприятно отозвалось в старых костях - но он знал, кто там, за дверью, и был рад. Если что-то вообще могло радовать учёного затворника, так именно этот гость, самоуверенный школьник неполных семнадцати лет.
Ученик.
- Заходи, - бросил он, позволяя двери отъехать в сторону. - Заходи, Хардин, и садись.
"Чувствуй себя, как дома" - этого Алюрин не сказал. Но школьник на то и был самоуверенным, что ему такие слова не требовались.
Хардин устроился в старом, почти как хозяин дома, кресле напротив, закинув ногу на ногу, как привык. Он бы, может, даже закурил - появилась в последние несколько месяцев у него такая привычка, - но Алюрин категорически не переносил табачного дыма. Даже от лучших сигар, какие только поставляла на Термин Империя.
- Надеюсь, ты приготовил задание? - осведомился Алюрин, снова накрыв пледом мёрзнущие ноги.
Хардин развёл руками.
- Я бы мог, но... Извините, учитель, это тупик.
Алюрин вздохнул про себя. Когда-то момент должен был настать. Ему и без того приходилось прилагать большие усилия, чтобы уходить от распросов и не давать развиваться подозрениям. Очень большие - учитывая, как радовал Алюрина ученик. Такому, как Хардин, хотелось передать знания - и всегда следовало помнить, что никому на Термине передавать их в полном объёме нельзя. Это ставило под угрозу будущее Проекта.
- Я хотел бы действительно заниматься психоисторией, знаете ли.
- Что ты имеешь в виду?
- Например, вести расчёты для текущих событий и проверять их на практике. Влиять на то, что происходит, с помощью психоисторических методов, - Хардин смотрел учителю прямо в глаза, едва заметно подавшись вперёд.
- Ты отлично знаешь... - голос Алюрина звучал устало.
- Вот именно. Вы говорите, что здесь для этого нет возможностей; что вы этим не занимались; что научить меня такому не в состоянии. Тогда зачем мне знать, в каком году Селдон вычислил то или это? Вы будто приоткрыли мне дверь, учитель, и только.
Хардин выглядел самоуверенным, этот школьник, доучивающийся последний год и стоящий перед необходимостью выбрать профессию. Но под самоуверенностью скрывались благоговейный интерес к науке, мечта и обманутые ожидания. Он наверняка до последнего рассчитывал на Алюрина, а Алюрин мог ответить только одно:
- Я согласен давать тебе теорию и дальше. Столько, сколько смогу.
Хардин покачал головой. Это означало отказ.
Требовательный, чересчур внимательный взгляд потух, оставив Алюрину смутное чувство досады. Хорошо, что он действительно не во всём лгал. Он был слишком теоретик и слишком наблюдатель для психоисторической инженерии. Потому, собственно, Алюрина и командировали от Проекта на Термин. Наблюдать, как всё проходит на первом этапе. Если понадобится, напомнить что-то Ученому Совету. И просто жить, не привлекая внимания.
Он же вместо этого взял ученика. Рассудительного и любопытного не в меру, какому бы родиться на Транторе и в своё время попасть в Проект.
Алюрин молчал, опустив голову.
- Не расстраивайтесь, учитель. Я найду себе ещё какое-нибудь интересное занятие, - Хардин уже говорил так, словно не сам испытал только что жестокое разочарование. Он умел сохранять равновесие. Полезная черта.
Действительно, такому хорошо быть психоисториком-практиком. Или - вот уж странная для обычного человека мысль на планете, где всем заправляет только Ученый Совет - политическим деятелем. Ведь что, по сути, делает настоящий политик, если вдуматься. Даже без психоисторических уравнений. Если у него, разумеется, есть талант. Как и у всякого специалиста.
- И... я постараюсь, чтобы мне пригодилось то, чему я научился от вас, - слова ученика, теперь уже наверняка - бывшего, прозвучали в такт мыслям, заставив ученого вскинуть взгляд.
Самоуверенный школьник. Ученик психоисторика. Что бы там ни было.
И Алюрин, вопреки всему, улыбнулся.


2. Ненависть (Виенис, Сэлвор Хардин, angst, PG)
Warning: слэшный намёк

- Кажется, я помню этого Виениса. Я видел его на Анакреоне, когда побывал там перед тем, как мы выкинули их с Термина. Сейчас припомню - смуглый такой молодой парень, брюнет; правый глаз у него ещё косил. И нос такой смешной, крючковатый.
<...>
- Послушайте, Сэлвор Хардин, вы уже бывали на Анакреоне. И мы оба тогда были молоды. Но даже в то время наши взгляды на вещи кардинально не совпадали.

Этот Хардин - всего лишь простолюдин.
Принц Виенис, сын и второй наследник короля Анакреона, повторял себе это уже множество раз.
Простолюдин - но смеет вести себя, как равный, или даже - как тот, кому совершенно безразличны их титулы и звания, доставшиеся от предков. На словах Хардин всё и везде признавал - любезно улыбался, говорил, как положено, и вписывался в этикет от и до, хотя его самого - простолюдина с Термина! - в этикет вписали со скрипом. Но то на словах.
Виенис скрипнул зубами.
Простолюдин.
Всего лишь - всего лишь, - и идейки его не стоят даже смешных терминских железных монет.
Но Виенис всё равно пристально смотрел на Хардина каждый раз. Хардин замечал его, кивал - вроде бы дружелюбно - но в каждом жесте Виенис ощущал над собой насмешку.
Ещё бы, Хардин красив. Он мог бы пользоваться успехом, если бы его интересовали анакреонские дамы. Хардин считает себя образованным. И всегда показывает, что он не такой, хотя это всего лишь обман. Он ничем не лучше их - ничем не лучше второго наследника анакреонского короля, чтобы сметь так себя вести. Слишком открыто, к тому же. Этого нельзя было понять - и принять тем более.
Виенис скосил взгляд на идущего рядом Хардина. Им было по дороге - на этот раз. Тот смотрел по сторонам. Не на принца.
Принц резко произнес:
- Послушайте, Хардин, вы на Анакреоне. Вы должны вести себя осторожно. Здесь другие порядки, и вам - всем вам - придется их принять. Иначе...
- Иначе - что вы со мной сделаете, принц? - насмешка, конечно же. И заинтересованный взгляд.
У Виениса были способы. Но мэр Термина - посланник Термина - почти всегда на виду; его нельзя прижать к стене в коридоре старой королевской резиденции и наглядно доказать, кто сильнее. Самым доходчивым способом из известных принцу Виенису.
Нельзя. Хотя Хардин улыбается так - и так смотрит, что Виенис иногда вынужден стискивать зубы.
Виенис молчал, а Хардин шёл рядом и всем видом ничего не боялся. Особенно таких, как Виенис, и их способов.
Виенис сжал зубы. Снова. Это повторилось снова. И всё-таки - можно было бы продумать план действий. Даже сейчас...
Неожиданно Хардин обернулся. Его глаза, спокойные и уверенные, будто раздели принца, а потом взвесили. На весах каких-то диких, нежизнеспособных ценностей, за которые этот возмутительный простолюдин почему-то цеплялся.
- Насилие - есть последнее прибежище некомпетентности, принц Виенис, - Хардин смотрел так, что руки Виениса сами упали, а принц отступил на шаг. - Вы поймете это со временем, может быть, - Хардин отвернулся - и пошёл дальше. Один, словно и правда ничего не боялся, хотя всякому известно - боится каждый человек, и Хардин - тоже.
Всего лишь человек.
Простолюдин.
Непонятный.
Ненавистный.
- Я докажу вам, что вы заблуждаетесь, Хардин, - прошипел Виенис ему вслед.


3. Смерть (Сэлвор Хардин, Иоган Ли, упом. Сеф Сермак, drama, PG)

- Когда он появится в следующий раз? Он не сказал об этом.
- Я не знаю, - ответил мэр Хардин. - Но надеюсь, что этого не случится до того счастливого времени, когда все мы будем спокойно отдыхать в наших уютных могилах!..

Боль.
О да, ему было больно.
Но тем не менее, он улыбнулся.
- Ничего страшного, Иоган.
Ничего страшного, просто я умираю. Но это действительно не страшно, просто больно время от времени. Врачи всегда говорили, что расстроенное пищеварение и плохое курево не доведут до добра, так что умирать будет не слишком приятно. Сэлвор это знал и не имел оснований сердиться. Врачи - умные люди, а он, Сэлвор Хардин, вполне осознанно плевал на их рекомендации. Он занимался политикой и ему было некогда. С другой стороны, все люди когда-то умрут.
Иоган стиснул его ладонь.
- Вы не должны умирать.
Не должен. Забавная мысль.
Сэлвор не мог сказать, что ему не жаль. Жизнь - интересная штука, а политика - ещё интереснее. Действительно жаль было расставаться со всем этим.
- Если вы умрёте, то Сеф Сермак...
Больно. Сэлвор помотал головой. Лучше бы Ли дал ему таблетку, но Ли же не знает. Впрочем, Ли мог пичкать его таблетками и без всяких просьб, просто сейчас для него важнее выговориться. Возможно, в последний раз.
- Вы же сами знаете, что он собирается делать!
Сэлвор кивнул.
- Знаю, Иоган.
В ответ мэр - да, пока ещё мэр Термина, и будет таковым, пока сердце бьётся, а мозг испускает электромагнитные волны, - получил недоумевающий взгляд. Это даже немного отвлекало от боли.
- Дай мне лучше таблетку, Иоган.
Сэлвор с трудом поднял другую ладонь и накрыл ею руку Ли. Не стоит нервничать, вот честное слово.
- Дай таблетку, и я тебе объясню.
Сколько бы лет ни прошло, а люди вроде его охранника, начальника службы безопасности и доверенного друга - не меняются. Десять лет назад во время заварушки с Анакреоном Ли приходилось успокаивать точно так же. Только тогда у Сэлвора было больше энергии.
Тогда Сэлвор не умирал.
Он проглотил таблетку, оставившую на языке кисловатый и пыльный привкус.
- Понимаешь, Иоган... Наше время проходит. Как когда-то прошло время этих упёртых стариков-энциклопедистов. Мы теперь сами старики, Иоган. И в отличие от тех стариков, будем несколько умнее - и сможем понять, что происходит.
Ли слушал внимательно, слегка нахмурившись.
- Вы справились с двумя кризисами, и...
- ...и очень надеялся, что не мне придётся справляться со следующим. Впрочем, надеюсь, что и нынешней Партии Действия не придётся.
Ли кивнул.
Сэлвор знал, что Иоган по-прежнему не одобряет партию Сермака - хотя и не может спорить с тем, что те уже имеют уверенное большинство в городском Совете.
- Но с политикой на Термине и в Королевствах они управиться вполне способны.
Сэлвор уже не ощущал боли - действовала таблетка - но ощущал слабость. Впрочем, он же умирал, а для умирающих это вполне в порядке вещей. Но было хорошо, что он ещё мог разговаривать.
- И не беспокойся - после смерти они воздадут мне все необходимые почести. Учредят по этому поводу какой-нибудь пантеон и издадут сборник моих афоризмов. Сермак понимает, как неосмотрительно будет плевать на мою могилу.
- Не волнует меня ваша могила. Вместе с пантеоном и сборником афоризмов, - пробурчал Ли. - Как вообще я... как мы без вас?
- Как-нибудь, Иоган. Как-нибудь...
Двигаться уже совершенно не было сил.
- У тебя есть преемник, и есть свои люди в Партии Действия. А в остальном - мы, старики, уже сделали всё, что возможно, - хотелось бы сказать ещё что-нибудь, но слова ему приходилось уже подбирать с трудом. Он желал бы сейчас просто лежать на постели и чувствовать прикосновение друга. Этого более чем достаточно для конца жизни Сэлвора Хардина. С политикой теперь было покончено - насовсем.
Иоган держал его ладонь бережно, хотя слегка неуклюже. Сэлвор снова улыбнулся - ещё слабее, чем прежде.
- Ничего страшного.
Он закрыл глаза и до последнего чувствовал, что Ли так и не собирается его отпускать.

Появились у меня в процессе какие-то странные мысли касательно сексуальной ориентации персонажа - но были незамедлительно же отогнаны, поскольку, видимо, интернеты плохо влияют. Хотя, если подумать, в данном конкретном случае ну ничто не мешает "вписать в канон" - и внутренний обоснуйщик настораживающе молчит. Да, молчит, причем чем дольше слушаю это молчание, тем более крепнет вероятность - что оно неспроста. И вообще, где-то попадалось упоминание, что ув.тов.Азимов был вполне толерантен по данной теме. Ну и вопрос, почему данный персонаж не попросился ко мне в альтер-эги или кого-то подобного, тоже висит.
И нет, это не значит, что я готов везде видеть "то самое". Я просто слишком много думаю.

@темы: книги, копания глубоко, зохавает мозг, азимовщина, жизнь, фикрайтерство

Comments

[Pinch_of_m]

О, неожиданно видеть в своей фленте фики по Азимову. Но это приятное !внезапно, что в последнее время прямо таки редкость. =)

[Grey Kite aka R.L.]

~Pinch of Madness~
Мне приятно, что вам приятно.)
Присоединяйтесь к пока-что-не-существующему русскоязычному фандому.

Я, как уже говорил, творчество Азимова весьма респектирую.
Так что, возможно, ещё что-нибудь на данную тему - см. тэг - в дневнике появится.

[Chiora]

Первый драббл.
Остаётся такое ощущение, как от скульптур Микеланджело - тех, которые "День", "Ночь" и так далее, которым "тесно" на крышках саркофагов и от этого зрителю дискомфортно. Хардину "тесно" в том пространстве, которое Алюрин может ему предоставить - это очень хорошо показано на физическом уровне - старое кресло, невозможность закурить, а Хардин дымил как паровоз при первой же возможности, если я правильно помню. И - в пространстве знаний. Думается, родись Хардин на энное количество лет пораньше, из него вышел бы неплохой психоисторик.

Второй.
Да ух, Виенису не позавидуешь. Люди вообще плохо себя чувствуют в присутствии личностей, который не укладываются в ячейки внутренней разметки - не поймёшь, что с ними делать - то ли внимания не обращать, то ли насильно запихнуть - ни то, ни другое не получается, так что единственный выход - убрать вообще с горизонта. Впрочем, Виенис до такого недозрел, поскольку Хардин вскоре убрался с горизонта сам, и о нём стало можно забыть с чистой совестью - а зря.

Третий.
Спокойствие. Почему-то вызывает в памяти ассоциации со смертью Палмгрена - хотя и непонятно почему - Палмгрен-то точно знал, что после него всё развалится, поскольку парочка силовиков непременно передерётся, а Чао - гуманитарий чёртов, всё время они норовят куда-нибудь срулить эти гуманитарии - удалился от дел. Видимо как раз по этому принципу: никому ничего от мэра не надо - мэр может спокойно спать, и он и правда засыпает.
А, ну да - кинкают меня такие отношения. Вот хоть ты тресни, хоть дженом, хоть даже слэшем (тушкой или чучелом, ага).

[Grey Kite aka R.L.]

Chiora
Очень рад видеть отзывы от тебя.
И ты тоже вливайся в очередной нам на двоих маленький но гордый.

Хардину "тесно" в том пространстве, которое Алюрин может ему предоставить - это очень хорошо показано на физическом уровне - старое кресло, невозможность закурить, а Хардин дымил как паровоз при первой же возможности, если я правильно помню.

А ведь я это на сознательном уровне не писал, значит - само получилось. Что, пожалуй, хорошо, хотя, конечно, надо бы это и на сознательный уровень местами переводить.
Хардин - действительно уже человек на пороге взрослой жизни, ему нужно что-то ещё.
Хотя, конечно, до того, чтобы дымить как паровоз он в данном таймлайне ещё не дошел - недавно приобрел привычку - так что сдерживаться легче, но тем не менее верно подмечено.) И всё равно он сохраняет равновесие, и учителю как бы не более неуютно местами.

одись Хардин на энное количество лет пораньше, из него вышел бы неплохой психоисторик.

Вполне возможно.
Второму Фонду пригодился бы.; )

Да ух, Виенису не позавидуешь.

Виенис, тащем-та, сам себе злобный баклан. Ограниченное создание.

И, кстати, Виенис про Хардина помнил. Хардин для него так и остался на периферии сознания занозой в пятой точке - и вот эта авантюра с заманиванием мэра Термина на Анакреон и демонстрацией силы была в том числе и для того, чтобы Хардина "сломать" и посмотреть на его реакции, ну и вообще продемонстрировать крутость Виениса и незыблемость его картины мира.
А оно вот как вышло.
И таки чудится мне здесь болезненно-слэшный контекст местами, но вот странно оно - что я, дженовик, вижу такое, да ещё и в с детства любимой книге.

Видимо как раз по этому принципу: никому ничего от мэра не надо - мэр может спокойно спать, и он и правда засыпает.

По-моему, это и является доказательством успешности политического деятеля.

кинкают меня такие отношения. Вот хоть ты тресни, хоть дженом, хоть даже слэшем (тушкой или чучелом, ага).

Я вот не ведаю, что там конкретно, джен или таки !внезапно слэш, но да, парочка "аналитик + ЧСник" снова подкралась незаметно. Повод задуматься какой-то.
А вообще, это совершенно неважно здесь - был ли у этих граждан когда-либо в прошлом секс. Суть совсем не в том.

[Chiora]

А ведь я это на сознательном уровне не писал, значит - само получилось.

Даже хорошо, когда такое получается "неприизвольно", имхо, хотя "доверянием персонажу своей руки" лучше не увлекаться. Но ощущение поймано - факт.

Виенис, тащем-та, сам себе злобный баклан. Ограниченное создание.

Слишком привязанное к собственной картине мира, пожалуй.

И, кстати, Виенис про Хардина помнил. Хардин для него так и остался на периферии сознания занозой в пятой точке - и вот эта авантюра с заманиванием мэра Термина на Анакреон и демонстрацией силы была в том числе и для того, чтобы Хардина "сломать"

Да не вопрос. Ну а получилось как раз в пользу Хардина, угу. Трагически, конечно, но что сделаешь...

И таки чудится мне здесь болезненно-слэшный контекст местами, но вот странно оно - что я, дженовик, вижу такое, да ещё и в с детства любимой книге.

Та мне кажется, что не то, чтобы слэшный. Скорее - "от бессилия приходят иногда и такие мысли", а "поставить на место любой ценой" иногда приводит к рождению в голове диких способов.

А вообще, это совершенно неважно здесь - был ли у этих граждан когда-либо в прошлом секс. Суть совсем не в том.

Не важно. Да хоть бы и был - основа взаимодействия совсем другая =))