Выменял совесть на инженерный калькулятор во втором классе начальной школы(С)
Сегодня всеимперский праздник - День Рождения нашего кайзера, настоящего национального лидера Райнхарда фон Лоэнграмма. Который, конечно, порой ввергает в фэйспалм либо экзистенциальный ангст, но мы любим его не поэтомуне только по рациональным соображениям, как бы странно оно ни звучало.
Правда, я вспомнил об этой знаменательной дате только утром, когда мой сотрудник сообщил, что трудится в фотошопе над поздравительным коллажем. Ещё бы, учитывая, что я с одной стороны занимаюсь !внезапной оргработой, а с другой стараюсь повторять английский и историю отечества, плюс вместе с матерью участвую в процессе смены домашней отопительной системы (проще говоря, батареи прогнили не хуже режима Гольденбаумов и с этим надо было уже что-то делать).
Так что по случаю написался вот такой рассказ. Да, это юмор.
И да, я его вот где-то как раз полдня с перерывами на прочие дела и писал.
Название: Подарок для кайзера
Рейтинг: детский
Персонажи: Оберштайн, Фернер, Райнхард и другие
Предупреждение: связь с каноном достаточно приблизительна, потому что уместить нечто подобное в строгие рамки канонного таймлайна - даже обоснуйщик вроде меня с этим вряд ли справится. Следовательно, возможны AU и ООС в лёгкой форме, обусловленной ситуацией. Слэша нет. Элемент флаффа детектед.
Разумеется, день рождения кайзера Райнхарда был в Новом Рейхе государственным праздником и выходным днём... Разумеется, день рождения кайзера Райнхарда был в Новом Рейхе государственным праздником и выходным днём. Демократов и сочувствующих им лиц это, разумеется, не устраивало - но возмущаться у них получалось с трудом, поскольку благодарное население Рейха было бы, пожалуй, готово даже выходить в этот день на парады с портретами кайзера, скандируя лозунги и распевая патриотические песни. Демократы и сочувствующие считали рейтинг Райнхарда и понимали, что у них нет шансов. Народный энтузиазм - определенно, страшная вещь.
Кайзер, надо сказать, сопротивлялся собственному культу личности, как мог. Но у кайзера были тяжелое детство и военная юность. Ему хотелось праздновать что-нибудь ещё, кроме побед над врагом. Так что он пошёл на компромисс.
В общем, день рождения кайзера Райнхарда был государственным праздником и выходным днём. А ещё кайзеру Райнхарду полагалось дарить подарки.
Не то чтобы, конечно, полагалось - но ведь у него действительно были тяжелое детство и трудная юность, а единственными подарками за всю жизнь оставались "Брунгильда" и коробочка фирменной выпечки Аннерозе. Верным подданным следовало проявить понимание. Тем более, что это был единственный день в году, когда подаренное кайзеру не считалось по умолчанию взяткой и не вело к смертельной обиде на всех, недостаточно проникнувшихся кайзерской принципиальностью.
Так что ещё задолго до соответствующей даты вопросом подарков для любимого правителя озаботились чуть ли не все, причастные к высшему уровню государственного управления Рейха.
Кроме одного человека. Впрочем, этому человеку было свойственно забывать даже о сне, еде и собственном дне рождения, не говоря уж о чьих-то ещё. Единственное, о чём он помнил всегда - это о благе Рейха, служебных обязанностях и всём том, что подчиненные должны были сделать, но забыли, не успели или не довели до конца.
Таким образом, тринадцатого марта, чуть позже полудня, военный министр Оберштайн, выставив за дверь главу кадровой службы, опять запутавшегося в пятистраничных рекомендациях по назначениям на новых базах, выслушивал от секретаря список дел на ближайшее время. Шульц зачитывал старательно, стараясь не слишком вжимать голову в плечи и позволяя себе надеяться, что он-то ничего, вроде бы, не забывал. По крайней мере, сегодня.
- ...завтрашний день пуст, поскольку является нерабочим и в военном ведомстве присутствует только минимальный штат, согласно... - в голос секретаря невольно просочилась радость. Не верноподданническая, поскольку тихо радовался он не дню рождения кайзера, а дню, когда можно выспаться.
- Постойте, - остановил его Оберштайн. - Завтра только середина недели.
- Завтра - четырнадцатое марта!
Оберштайн по-прежнему не менялся в лице. То есть, он и так в лице, как правило, не менялся, но на этот раз не менялся он в лице со всеми признаками умеренно-вежливого непонимания ситуации. Шульц рискнул уточнить:
- Государственный праздник. День рождения кайзера.
Оберштайн молчал. Это не было благоговейное молчание от осознания значимости предстоящего. Это не было и молчанием человека, который спокойно принял всё к сведению. И осуждающим молчанием это тоже не было. Это было молчание, присущее определенному типу ситуаций. Вроде бы безвыходных, но не совсем.
Через несколько секунд Оберштайн произнёс:
- Фернера ко мне, срочно. Вы свободны.
Шульц вылетел из кабинета, на ходу отдавая честь. Оставалось надеяться, что Фернер справится сам и шефу не придёт в голову устраивать какое-нибудь расширенное совещание. А то, похоже, секретарь начал смутно догадываться о причинах происходящего - и нет, участвовать в этом ему совсем не хотелось.
Ему хотелось нормальный выходной день.
***
Через полчаса в кабинете военного министра происходило экстренное заседание по вопросу "что подарить кайзеру, при условии, что до нужной даты осталось полдня, а ресурсы и возможности имперских спецслужб, вопреки слухам, всё-таки ограничены".
Конечно, можно было подарить кайзеру войну. По историческим прецедентам, военные действия можно начать не то что за половину суток - за пару часов, и выдвигать флоты для этого вовсе не обязательно. Но, во-первых, кайзеру хотелось праздника, не связанного с работой, а во-вторых, Оберштайну не хотелось разрушать пару-другую обектов инфраструктуры и сворачивать армейскую реформу только ради того, чтобы сделать Райнхарду приятное.
Можно было подарить кайзеру адмирала Яна. То есть, можно было бы. Озаботься данным вопросом разведывательные структуры хотя бы за месяц. А лучше - за два. И вообще, должно же быть что-то в запасе на следующий год, а то опять получится ровно то же самое. Оберштайн записал в черный блокнот поимку Яна и доставку кайзеру лично в руки в качестве планов на четветый квартал.
Ещё кайзеру можно было подарить... нет, если подарок в виде вражеского адмирала ещё как-то укладывался в рамки, то подарок в виде женщины, вылезающей из торта и готовой восполнить некоторые пробелы в жизненном опыте кайзера, - уже не вполне. Оберштайн выгнал мысль из головы, тем более что воображение почему-то подсовывало ему вылезающими из торта попеременно фройляйн Мариендорф и графиню Грюнвальд. Определенно, следовало переходить к более реалистичным планам.
Вариант явиться без подарка даже не рассматривался. Начать с того, что кайзер обидится, а с обиженным кайзером невозможно обсуждать государственные дела. Потом, господа адмиралы наверняка подарят кайзеру что-нибудь особенное и военный министр на их фоне будет выглядеть чересчур нагло и непочтительно. Не то чтобы, конечно, Оберштайна особенно волновало, как он выглядит на фоне господ адмиралов, но всё-таки лучше было не давать им лишнего повода. Тем более, см. пункт первый.
Оберштайн бы предпочёл подействовать на адмиралов как-то иначе. Если бы он знал старинное земное слово "троллинг", то, возможно, именно оно пришло бы ему в голову. Фернер этого слова точно не знал, но о намерениях шефа догадывался. Фернер вообще был очень догадливый, потому и сидел здесь - он лучше, чем все сотрудники, понимал, что значило то или иное невыражение оберштайновского лица.
Так они заседали в периодически прерываемом полусловом и полужестом деятельном молчании, а между тем, солнце медленно, но верно садилось, сокращая имеющийся промежуток времени ещё больше.
- И что всё-таки делать, шеф? - поинтересовался заместитель.
- Думать, Фернер. Думать, - отозвался министр.
Было уже предельно ясно, что всё красивое, пафосное и яркое кайзеру подарят и без них. Опять же, дела во славу Рейха были для спецслужб столь в порядке вещей, что за подарок не сошли бы при всём желании.
- Значит, - сделал вывод Фернер, - надо дарить что-нибудь небольшое, милое и запоминающееся.
Оберштайн посмотрел на него так, что заместитель министра запнулся, запоздало поняв, что слово "милое" в одном помещении с шефом он определенно употребил зря. И быстро поправился:
- То есть, что-то... не величественное. Но подходящее.
В глазах Фернера читалось, что уж шефу, определенно, лучше знать, что можно подразумевать под "подходящим" в отношении кайзера и на этом его способности советчика практически исчерпаны.
- Милое, - внезапно произнес Оберштайн. - Небольшое и подходящее. И чтобы господа из генштаба этому весьма удивились.
Он решительно отодвинул ящик рабочего стола и чем-то зашелестел. "Чем-то" оказались новенькие купюры в количестве нескольких штук. Они находились там из соображений "а мало ли вдруг" - из этих соображений Оберштайн вообще делал многие вещи, даже в государственных масштабах. Министр пересчитал купюры и подвинул их к краю стола. Заместитель понял, что скучать вечером ему не придется.
- Значит, так, Фернер. Точная стоимость мне неизвестна, так что берите всю сумму. И слушайте меня внимательно...
***
Празднование дня рождения Райнхарда I происходило со всем подобающим блеском. Кайзер уже принял поздравления от делегатов отдельных планет, а также выдающихся представителей промышленности, науки, искусства и ещё чего-то там, перебрал подарки - все, как полагается, более или менее глобального характера, потому что не размениваться же по мелочам, когда сам кайзер! - и критически осмотрел очередной приуроченный к дате шедевр Меклингера. Все делали вид, что на картине изображен действительно кайзер, а не отдаленно похожие на него пятна и линии. Что делать, новые тенденции в искусстве не проходили мимо адмирала-художника.
Прочие адмиралы старались отличиться чем-нибудь изысканным. Ройенталь, например, презентовал кайзеру бутылку жутко дорогого вина, реквизированного ещё в ходе военного переворота. То, что коллекционный алкоголь был до времени укрыт от государственного учёта и контроля, разноглазого адмирала не смущало. Его вообще не могли смутить подобные мелочи.
Между тем, военный министр опаздывал. Поговаривали, что торжественные мероприятия он не любит только чуть меньше, чем один известный вражеский адмирал, но не явиться на день рождения кайзера было даже для Оберштайна как-то уже чересчур. Генштаб потихоньку злорадствовал, стараясь, впрочем, не слишком демонстрировать свои довольные лица кайзеру.
Но всё же Оберштайн наконец явился. Причем, когда именно и как - никто не мог сказать. Военный министр обладал способностью просачиваться незаметно - недаром говорили, что эта змеюка везде проползёт.
Между тем, змеюка медленно, но верно подползала к кайзеру. По мере продвижения Оберштайна к центру зала шепотки замолкали, а взгляды следовали за ним. Похоже было, что военный министр дарить ничего не собирается, и всех очень интересовало, как же он в итоге будет выкручиваться.
И вот, под требовательным взглядом правителя почти всей Галактики, Оберштайн вытащил из-за спины небольшую коробку. С дырочками. Затем, никуда не торопясь, открыл и осторожно протянул кайзеру. Заинтересованный ясный взгляд Райнхарда встретился со взглядом прозрачных голубых глаз любопытственно выглянувшего из коробки котёнка.
Котёнка. Райнхард от неожиданности моргнул.
У котёнка была золотистая шёрстка, нагловатая мордочка и белый бант на шее. Ровно того же оттенка белизны, что и парадный кайзерский плащ.
Установилась неустойчивая тишина - хрустальная, как церемониальный бокал, который вот-вот разобьют. Все, затаив дыхание, ждали реакции.
- Какая прелесть, - звонко и очарованно произнёс кайзер. Коробка хлопнулась на пол, когда он решительно вынул оттуда живое содержимое.
Оставалось порадоваться, что Новый Рейх не был демократическим государством, а потому журналистов на приёмы такого уровня не пускали. Честно говоря, в Рейхе вообще не было такого количества журналистов, так что большая часть из них занималась делом, а не слонялась по приёмам - даже чуть менее высокого уровня.
В любом случае, наблюдать за происходящем могли только те, кто явственно понимал - такого прессе не стоит рассказывать. Даже несмотря на желание кое-кого из присутствующих ударить по репутации военного министра публикацией компромата с котёнком. Тем более, что сфотографировать Оберштайна в столь копрометирующем виде никто не успел. Да и соответствующий аппарат был только у Хильды, но она, во-первых, в порче репутации министра была не заинтересована, а во-вторых, собиралась сегодня фотографировать только кайзера. А он, между тем...
Кайзер Райнхард I, в белом плаще и парадной форме, держал на руках котёнка, тыкавшегося ему в ладонь и негромко мяукавшего, и явно только огромным усилием воли удерживался от того, чтобы не присесть на пол, реквизировать откуда-нибудь тарелку и пытаться покормить живность. Чем её кормить, кайзер представлял смутно, но намерен был справиться на голом энтузиазме.
Оберштайн переглянулся с Хильдой. Вчера вечером он созвонился с фройляйн Мариендорф по комму, и та предусмотрительно захватила с собой пакетик молока. Такая предусмотрительность должна была произвести впечатление на Райнхарда - может быть, он поймёт, что женщина, готовая даже угощать молоком его личного котёнка, действительно достойна быть соправительницей государства.
Адмиралы и члены кабинета смотрели друг на друга ошеломленно, а на военного министра - осуждающе. Военный министр делал вид, что ничего не замечает.
Кайзер с совершенно счастливым выражением гладил золотистую шёрстку.
День рождения определенно получился запоминающимся.
Правда, я вспомнил об этой знаменательной дате только утром, когда мой сотрудник сообщил, что трудится в фотошопе над поздравительным коллажем. Ещё бы, учитывая, что я с одной стороны занимаюсь !внезапной оргработой, а с другой стараюсь повторять английский и историю отечества, плюс вместе с матерью участвую в процессе смены домашней отопительной системы (проще говоря, батареи прогнили не хуже режима Гольденбаумов и с этим надо было уже что-то делать).
Так что по случаю написался вот такой рассказ. Да, это юмор.
И да, я его вот где-то как раз полдня с перерывами на прочие дела и писал.
Название: Подарок для кайзера
Рейтинг: детский
Персонажи: Оберштайн, Фернер, Райнхард и другие
Предупреждение: связь с каноном достаточно приблизительна, потому что уместить нечто подобное в строгие рамки канонного таймлайна - даже обоснуйщик вроде меня с этим вряд ли справится. Следовательно, возможны AU и ООС в лёгкой форме, обусловленной ситуацией. Слэша нет. Элемент флаффа детектед.
Разумеется, день рождения кайзера Райнхарда был в Новом Рейхе государственным праздником и выходным днём... Разумеется, день рождения кайзера Райнхарда был в Новом Рейхе государственным праздником и выходным днём. Демократов и сочувствующих им лиц это, разумеется, не устраивало - но возмущаться у них получалось с трудом, поскольку благодарное население Рейха было бы, пожалуй, готово даже выходить в этот день на парады с портретами кайзера, скандируя лозунги и распевая патриотические песни. Демократы и сочувствующие считали рейтинг Райнхарда и понимали, что у них нет шансов. Народный энтузиазм - определенно, страшная вещь.
Кайзер, надо сказать, сопротивлялся собственному культу личности, как мог. Но у кайзера были тяжелое детство и военная юность. Ему хотелось праздновать что-нибудь ещё, кроме побед над врагом. Так что он пошёл на компромисс.
В общем, день рождения кайзера Райнхарда был государственным праздником и выходным днём. А ещё кайзеру Райнхарду полагалось дарить подарки.
Не то чтобы, конечно, полагалось - но ведь у него действительно были тяжелое детство и трудная юность, а единственными подарками за всю жизнь оставались "Брунгильда" и коробочка фирменной выпечки Аннерозе. Верным подданным следовало проявить понимание. Тем более, что это был единственный день в году, когда подаренное кайзеру не считалось по умолчанию взяткой и не вело к смертельной обиде на всех, недостаточно проникнувшихся кайзерской принципиальностью.
Так что ещё задолго до соответствующей даты вопросом подарков для любимого правителя озаботились чуть ли не все, причастные к высшему уровню государственного управления Рейха.
Кроме одного человека. Впрочем, этому человеку было свойственно забывать даже о сне, еде и собственном дне рождения, не говоря уж о чьих-то ещё. Единственное, о чём он помнил всегда - это о благе Рейха, служебных обязанностях и всём том, что подчиненные должны были сделать, но забыли, не успели или не довели до конца.
Таким образом, тринадцатого марта, чуть позже полудня, военный министр Оберштайн, выставив за дверь главу кадровой службы, опять запутавшегося в пятистраничных рекомендациях по назначениям на новых базах, выслушивал от секретаря список дел на ближайшее время. Шульц зачитывал старательно, стараясь не слишком вжимать голову в плечи и позволяя себе надеяться, что он-то ничего, вроде бы, не забывал. По крайней мере, сегодня.
- ...завтрашний день пуст, поскольку является нерабочим и в военном ведомстве присутствует только минимальный штат, согласно... - в голос секретаря невольно просочилась радость. Не верноподданническая, поскольку тихо радовался он не дню рождения кайзера, а дню, когда можно выспаться.
- Постойте, - остановил его Оберштайн. - Завтра только середина недели.
- Завтра - четырнадцатое марта!
Оберштайн по-прежнему не менялся в лице. То есть, он и так в лице, как правило, не менялся, но на этот раз не менялся он в лице со всеми признаками умеренно-вежливого непонимания ситуации. Шульц рискнул уточнить:
- Государственный праздник. День рождения кайзера.
Оберштайн молчал. Это не было благоговейное молчание от осознания значимости предстоящего. Это не было и молчанием человека, который спокойно принял всё к сведению. И осуждающим молчанием это тоже не было. Это было молчание, присущее определенному типу ситуаций. Вроде бы безвыходных, но не совсем.
Через несколько секунд Оберштайн произнёс:
- Фернера ко мне, срочно. Вы свободны.
Шульц вылетел из кабинета, на ходу отдавая честь. Оставалось надеяться, что Фернер справится сам и шефу не придёт в голову устраивать какое-нибудь расширенное совещание. А то, похоже, секретарь начал смутно догадываться о причинах происходящего - и нет, участвовать в этом ему совсем не хотелось.
Ему хотелось нормальный выходной день.
***
Через полчаса в кабинете военного министра происходило экстренное заседание по вопросу "что подарить кайзеру, при условии, что до нужной даты осталось полдня, а ресурсы и возможности имперских спецслужб, вопреки слухам, всё-таки ограничены".
Конечно, можно было подарить кайзеру войну. По историческим прецедентам, военные действия можно начать не то что за половину суток - за пару часов, и выдвигать флоты для этого вовсе не обязательно. Но, во-первых, кайзеру хотелось праздника, не связанного с работой, а во-вторых, Оберштайну не хотелось разрушать пару-другую обектов инфраструктуры и сворачивать армейскую реформу только ради того, чтобы сделать Райнхарду приятное.
Можно было подарить кайзеру адмирала Яна. То есть, можно было бы. Озаботься данным вопросом разведывательные структуры хотя бы за месяц. А лучше - за два. И вообще, должно же быть что-то в запасе на следующий год, а то опять получится ровно то же самое. Оберштайн записал в черный блокнот поимку Яна и доставку кайзеру лично в руки в качестве планов на четветый квартал.
Ещё кайзеру можно было подарить... нет, если подарок в виде вражеского адмирала ещё как-то укладывался в рамки, то подарок в виде женщины, вылезающей из торта и готовой восполнить некоторые пробелы в жизненном опыте кайзера, - уже не вполне. Оберштайн выгнал мысль из головы, тем более что воображение почему-то подсовывало ему вылезающими из торта попеременно фройляйн Мариендорф и графиню Грюнвальд. Определенно, следовало переходить к более реалистичным планам.
Вариант явиться без подарка даже не рассматривался. Начать с того, что кайзер обидится, а с обиженным кайзером невозможно обсуждать государственные дела. Потом, господа адмиралы наверняка подарят кайзеру что-нибудь особенное и военный министр на их фоне будет выглядеть чересчур нагло и непочтительно. Не то чтобы, конечно, Оберштайна особенно волновало, как он выглядит на фоне господ адмиралов, но всё-таки лучше было не давать им лишнего повода. Тем более, см. пункт первый.
Оберштайн бы предпочёл подействовать на адмиралов как-то иначе. Если бы он знал старинное земное слово "троллинг", то, возможно, именно оно пришло бы ему в голову. Фернер этого слова точно не знал, но о намерениях шефа догадывался. Фернер вообще был очень догадливый, потому и сидел здесь - он лучше, чем все сотрудники, понимал, что значило то или иное невыражение оберштайновского лица.
Так они заседали в периодически прерываемом полусловом и полужестом деятельном молчании, а между тем, солнце медленно, но верно садилось, сокращая имеющийся промежуток времени ещё больше.
- И что всё-таки делать, шеф? - поинтересовался заместитель.
- Думать, Фернер. Думать, - отозвался министр.
Было уже предельно ясно, что всё красивое, пафосное и яркое кайзеру подарят и без них. Опять же, дела во славу Рейха были для спецслужб столь в порядке вещей, что за подарок не сошли бы при всём желании.
- Значит, - сделал вывод Фернер, - надо дарить что-нибудь небольшое, милое и запоминающееся.
Оберштайн посмотрел на него так, что заместитель министра запнулся, запоздало поняв, что слово "милое" в одном помещении с шефом он определенно употребил зря. И быстро поправился:
- То есть, что-то... не величественное. Но подходящее.
В глазах Фернера читалось, что уж шефу, определенно, лучше знать, что можно подразумевать под "подходящим" в отношении кайзера и на этом его способности советчика практически исчерпаны.
- Милое, - внезапно произнес Оберштайн. - Небольшое и подходящее. И чтобы господа из генштаба этому весьма удивились.
Он решительно отодвинул ящик рабочего стола и чем-то зашелестел. "Чем-то" оказались новенькие купюры в количестве нескольких штук. Они находились там из соображений "а мало ли вдруг" - из этих соображений Оберштайн вообще делал многие вещи, даже в государственных масштабах. Министр пересчитал купюры и подвинул их к краю стола. Заместитель понял, что скучать вечером ему не придется.
- Значит, так, Фернер. Точная стоимость мне неизвестна, так что берите всю сумму. И слушайте меня внимательно...
***
Празднование дня рождения Райнхарда I происходило со всем подобающим блеском. Кайзер уже принял поздравления от делегатов отдельных планет, а также выдающихся представителей промышленности, науки, искусства и ещё чего-то там, перебрал подарки - все, как полагается, более или менее глобального характера, потому что не размениваться же по мелочам, когда сам кайзер! - и критически осмотрел очередной приуроченный к дате шедевр Меклингера. Все делали вид, что на картине изображен действительно кайзер, а не отдаленно похожие на него пятна и линии. Что делать, новые тенденции в искусстве не проходили мимо адмирала-художника.
Прочие адмиралы старались отличиться чем-нибудь изысканным. Ройенталь, например, презентовал кайзеру бутылку жутко дорогого вина, реквизированного ещё в ходе военного переворота. То, что коллекционный алкоголь был до времени укрыт от государственного учёта и контроля, разноглазого адмирала не смущало. Его вообще не могли смутить подобные мелочи.
Между тем, военный министр опаздывал. Поговаривали, что торжественные мероприятия он не любит только чуть меньше, чем один известный вражеский адмирал, но не явиться на день рождения кайзера было даже для Оберштайна как-то уже чересчур. Генштаб потихоньку злорадствовал, стараясь, впрочем, не слишком демонстрировать свои довольные лица кайзеру.
Но всё же Оберштайн наконец явился. Причем, когда именно и как - никто не мог сказать. Военный министр обладал способностью просачиваться незаметно - недаром говорили, что эта змеюка везде проползёт.
Между тем, змеюка медленно, но верно подползала к кайзеру. По мере продвижения Оберштайна к центру зала шепотки замолкали, а взгляды следовали за ним. Похоже было, что военный министр дарить ничего не собирается, и всех очень интересовало, как же он в итоге будет выкручиваться.
И вот, под требовательным взглядом правителя почти всей Галактики, Оберштайн вытащил из-за спины небольшую коробку. С дырочками. Затем, никуда не торопясь, открыл и осторожно протянул кайзеру. Заинтересованный ясный взгляд Райнхарда встретился со взглядом прозрачных голубых глаз любопытственно выглянувшего из коробки котёнка.
Котёнка. Райнхард от неожиданности моргнул.
У котёнка была золотистая шёрстка, нагловатая мордочка и белый бант на шее. Ровно того же оттенка белизны, что и парадный кайзерский плащ.
Установилась неустойчивая тишина - хрустальная, как церемониальный бокал, который вот-вот разобьют. Все, затаив дыхание, ждали реакции.
- Какая прелесть, - звонко и очарованно произнёс кайзер. Коробка хлопнулась на пол, когда он решительно вынул оттуда живое содержимое.
Оставалось порадоваться, что Новый Рейх не был демократическим государством, а потому журналистов на приёмы такого уровня не пускали. Честно говоря, в Рейхе вообще не было такого количества журналистов, так что большая часть из них занималась делом, а не слонялась по приёмам - даже чуть менее высокого уровня.
В любом случае, наблюдать за происходящем могли только те, кто явственно понимал - такого прессе не стоит рассказывать. Даже несмотря на желание кое-кого из присутствующих ударить по репутации военного министра публикацией компромата с котёнком. Тем более, что сфотографировать Оберштайна в столь копрометирующем виде никто не успел. Да и соответствующий аппарат был только у Хильды, но она, во-первых, в порче репутации министра была не заинтересована, а во-вторых, собиралась сегодня фотографировать только кайзера. А он, между тем...
Кайзер Райнхард I, в белом плаще и парадной форме, держал на руках котёнка, тыкавшегося ему в ладонь и негромко мяукавшего, и явно только огромным усилием воли удерживался от того, чтобы не присесть на пол, реквизировать откуда-нибудь тарелку и пытаться покормить живность. Чем её кормить, кайзер представлял смутно, но намерен был справиться на голом энтузиазме.
Оберштайн переглянулся с Хильдой. Вчера вечером он созвонился с фройляйн Мариендорф по комму, и та предусмотрительно захватила с собой пакетик молока. Такая предусмотрительность должна была произвести впечатление на Райнхарда - может быть, он поймёт, что женщина, готовая даже угощать молоком его личного котёнка, действительно достойна быть соправительницей государства.
Адмиралы и члены кабинета смотрели друг на друга ошеломленно, а на военного министра - осуждающе. Военный министр делал вид, что ничего не замечает.
Кайзер с совершенно счастливым выражением гладил золотистую шёрстку.
День рождения определенно получился запоминающимся.
@темы: посмеяццо, даты, тэг имени кайзера, Легенда, фикрайтерство
-
-
14.03.2012 в 21:13-
-
14.03.2012 в 21:16-
-
14.03.2012 в 21:17В смысле? Там вроде бы, котят не было (: Была только обезъянка.
Объясните?
-
-
14.03.2012 в 21:21-
-
14.03.2012 в 21:27Я полагаю, что у Райнхарда всё же более выдающиеся личностные качества, а ревнивых девочек рядом не наблюдается.
И вообще, герр Коршун, ты явно был в ударе, когда это писал!
-
-
14.03.2012 в 21:31Очень здорово!
только ведь золотистая шерсть будет линять на черный мундир, так что - кайзеру придется завести целый штат чистильщиков августейшей одежды
)-
-
14.03.2012 в 21:33-
-
14.03.2012 в 21:36За Меклингера с картиной и за заработавшегося Оберштайна - два букета. :white
А за весь фик и особенно за молоко, припрятанное Хильдой, и очаровательный восторг императора - море цветов.
-
-
14.03.2012 в 22:08Особо порадовали формулировки "трудное детство и военная юность" и "невыражение лица". И да, так и вижу Райнхарда, который, с одной стороны, понимает, что впадать в безудержный укавай как-то не подобает, а с другой стороны - да пофиг... (=
-
-
14.03.2012 в 22:08Это совершенно шикарно. И тяжелое детство, и Оберштайн, не знающий что подарить, и котенок, и Хильда с молоком...
Представила укавай в виде кайзера с котенком и умирла окончательно))))
-
-
14.03.2012 в 22:13Не все же демокартам котов разводить!-
-
14.03.2012 в 22:23Герру Паулю респект - и как автору и как действующему лицу
*хочау вторую часть в следущем году обязательно! Посмотрим, как Ян будет увиливать от перспективы дариться
-
-
14.03.2012 в 22:33Нет, я, конечно, собираюсь "Утэну" вскоре посмотреть в четвертый раз и вообще недавно о ней вспоминал, но на сознательном уровне аллюзии ни разу не было.
Забавно получилось, конечно.;J
Erna_Y
Спасибо.
А кайзеру давно хотелось подарить... что-нибудь в таком роде.
Chiora
И вообще, герр Коршун, ты явно был в ударе, когда это писал!
По мере своих скромных сил... Тем более, что как не постараться в главный имперский праздник, ради дорогого нацлидера?
Фриц-Йозеф из Рейха,
золотистая шерсть будет линять на черный мундир, так что - кайзеру придется завести целый штат чистильщиков августейшей одежды
Кто-нибудь из предусмотрительных граждан подарит Эмилю карманный пылесос, я полагаю.; )
Сильвара среброволосая
*разгребает гору цветов, в которой неожиданно оказался*
Рад стараться.
А что там такого замечательного я сказал про Яна? Или вы имеете в виду план на четвертый квартал?
Альре Сноу
Формулировки - так, собственно, наше всё. По крайней мере, считаю, что хороший юмор должен создаваться в том числе и такими средствами. Хотя сколь тонко получилось - не могу судить сам.
так и вижу Райнхарда, который, с одной стороны, понимает, что впадать в безудержный укавай как-то не подобает, а с другой стороны - да пофиг... (=
Таков сущностный дуализм природы нашего кайзера.
~Мари
Официально заявляю, что вы - прелесть)))
Хех.))
Ну что же, приятно слышать.
Ну и вообще, я же предупреждал, что будет флафф. Вот он и есть. У Райнхарда с котёнком.; )
tramarim
Спасибо, опять же.)
Не все же демокартам котов разводить!
Вот именно, вот именно.
Кайзеру нужен кто-то пушистый. Потому что рядом с ним пушистости существенный дефицит.
-
-
14.03.2012 в 22:37-
-
14.03.2012 в 22:43Герру Паулю респект - и как автору и как действующему лицу
Благодарю за. Вот таким специфическим образом некоторые аналитики демонстрируют эмоционально-окрашенное отношение к лидеру нации...
*хочау вторую часть в следущем году обязательно! Посмотрим, как Ян будет увиливать от перспективы дариться
Где мы ещё будем через год. Не могу ничего загадывать. Но если буду жив, здоров, при компе и при ЛоГГ головного мозга - то почему бы и нет. Хороший цикл получится.;J
alena1405
Спасибо.
И не всё же ангст писать, пусть даже для того, чтобы писать не его, надо несколько выйти за рамки канонной линии.
Приветсвую на дневнике.
-
-
14.03.2012 в 22:51-
-
14.03.2012 в 22:54ну как бы да. Это, конечно, жестоко, но очень изысканно.
Я вот никак не могу развидеть Яна, увязанного красивым розовым бантиком.
-
-
14.03.2012 в 22:56Действительно, не ангстом единым, особенно в день рождения ^_^
(мне например очень нравится сайт японского фикрайтера, где и серьезные фики есть, но и много флаффа, даже фики про подарки на 14 февраля)
-
-
14.03.2012 в 22:57Даже клинические ангстеры иногда пишут флафф. Доказано ситуацией.
Сильвара среброволосая
Это, конечно, жестоко, но очень изысканно.
Да, мы такие.
никак не могу развидеть Яна, увязанного красивым розовым бантиком.
Почему же розовым? Надо подобрать более подходящий цвет.
-
-
14.03.2012 в 22:58...тем более, что день рождения - только раз в году, и это можно.
А вы читаете японские фики? Я пробовал делать это через гугл-транслейт, но всё равно получается "глухой телефон".
-
-
14.03.2012 в 23:19-
-
14.03.2012 в 23:20зеленый с белым?)))
-
-
14.03.2012 в 23:23-
-
14.03.2012 в 23:41Айриэн
Хех, не только имперцам, значит, такое может нравиться.
Сильвара среброволосая
зеленый с белым?)))
Просто зеленый, скорее.
-
-
15.03.2012 в 00:11-
-
18.03.2012 в 09:19-
-
18.03.2012 в 10:23-
-
18.03.2012 в 10:28Котёнок, да. Как-то так.; )
Сильвара среброволосая
...а вот тут-то и настанет очередь женщин.
Если, конечно, за два года кайзер всё-таки как-нибудь сам не разберётся.
alena1405
читать дальше
-
-
18.03.2012 в 10:30Проще четвертого апреля Яну подарок сделать. И так всю жизнь. )))
-
-
18.03.2012 в 10:32