Сегодня в Томске дождь (
судя по тому, что я вижу в окно, заканчиваться он пока что не планирует успел кончиться, пока больше часа собирал пост), так что, добираясь до пресловутого РВК, я достаточно успешно косплеил собственный юзерпик (вот
этот). Грязь, дождь, обычная осень - по счастью, еще не слишком холодная, хотя местный климат отличается от новокузнецкого гораздо слабее, чем московский. Ориентировался я, разумеется, по карте - карта не подвела, как и ожидалось. Доехать до ТГУ (привычный маршрут), а дальше уже пешком.
Под катом - много букв впечатлений, перемежаемых рассуждениями на сопутствующие темы.По дороге позвонил матери, резонно заметив, что зонтом и телефоном заняты мои руки, а не глаза, так что нужный поворот не пропущу.
Собственно, как и ожидалось, мать абсолютно не в курсе данной акции - выборов - что, впрочем, выяснилось еще вчера, когда я впервые поделился с ней решением поучаствовать. Сама она по болезни от участия открестилась, хотя новокузнецкий участок находится вполне в пределах доступности (что характерно, именно новокузнецкий - Кемерово в списке не обнаружил; еще один пункт в споре "двух областных столиц", который теперь уже кажется мне скорее забаным, чем серьезным). Впрочем, подозреваю, что не только по болезни. Поскольку люди, не имеющие дела с интернетом - точнее, с его функциями общения и взаимодействия - оказываются "вычеркнуты" из деятельности по умолчанию, не знают о ней, да и знать, пожалуй, не хотят. Тем более, что мою мать и ее окружение интересуют гораздо более прозаические вопросы, чем честные выборы и дачи Путина - например, коммунальные платежи и вопросы о состоянии российской науки и образовательной системы (которые отнюдь не исчерпываются навязшим в зубах ЕГЭ, к которому, впрочем, наша семья традиционно не питала добрых чувств). Они - значительная часть народа страны - оказываются за бортом, что усугубляется отсутствием особой симпатии к либерально-демократической общественности. При том, что по моему мнению, необходимость расположить к себе народные массы является одним из ключей к достижению прочной власти - собственно, тот же Путин вполне воспользовался этим в начале своего правления.
Хотя надо сказать - к Путину в частности мать нелюбви не испытывает; эти вопросы не соединяются в ее сознании воедино - что, я считаю, несколько более здоровый подход, чем, как нередко принято, считать единственно лидера источником всего происходящего, при том, что процессы несколько сложнее - и редко когда политик действует исключительно по собственной воле, даже если думает определенным образом. Впрочем, это тема для отдельного рассуждения, полагаю.
Поговорив с матерью и обозначив свои намерения, я всё же свернул. И вскоре оказался перед нужным домом.
На столбе ограды висел белый лист в мультифоре, на котором было напечатано "РВК".
Чтобы добраться до тяжелой железно двери, понадобилось перейти через лужу по доске, перекинутой вплотную к ограде - то есть осторожно и боком.
К двери был прикреплен опять же листок - хотя далеко не столь сиротливо-белый - с уже известной мне информацией о дате и времени голосования. Я открыл дверь и зашел внутрь.
Потребовалось подняться по лестнице, чтобы увидеть сам офис, где происходило голосование. Небольшое помещение, в котором оказалось неожиданно людно - в пересчете на размер помещения в том числе, хотя я предполагал к тому же, что не все члены комитета будут присутствовать в одной и той же комнате, переговариваться друг с другом, что-то делать за компьютерами и наблюдать за происходящим, не забывая подкладывать в стопки на овальном столе новые экземпляры брошюр против Путина.
Вообще по атмосфере отнюдь не было заметно, что это хрупкий оплот по-настоящему свободных людей в черном море охранителей и жертв режима. Полагаю, до местной оппозиции действительно никому нет дела настолько, чтобы ее разгонять и применять репрессивные меры - что вполне могло бы иметь место, принимай кто-либо подобные вещи всерьез. Хотя в разных регионах, должно быть, по-разному - и тем не менее, власть вправе применить весь арсенал мер против того, что считает действительно опасным для себя. Любая власть - не стоит впадать в любимое многими заблуждение. Собственно, еще одна вещь, о которой я говорил с матерью - о том, что, по слухам, выборам в КС оказывается материальное противодействие местами (говоря ей это, я вспоминал ссылку на группу вконтакте, которой со мной поделилась товарищ Ирма). Реакция матери была: "И правильно. А как еще должна себя вести власть?". Где-то в моих черновиках некогда был дельный перепост о том, что - действительно, всякая власть защищает себя, и чем сильнее действие, тем больше противодействия, причем с увеличением серьезности намерений увеличивается и опасность. Так что меня подобные вещи и не возмущают, и не удивляют. Декларации желания скорой гибели режима имеют соответственные последствия, как правило, поэтому еще я и полагаю, что мое активное участие в политической жизни может начаться только с осознанием - за эту совокупность идей, ценностей и товарищей я готов заплатить разного рода цену. О чем я, кажется, писал в посте, посвященном выборам 4 декабря минувшего года.
Как бы то ни было, я не торопясь свернул зонт, стащил кепку и шагнул через порог.
- Здесь идут выборы, - я усмехнулся, - в оппозицию?
- Оппозиция, молодой человек, - отозвался мужчина лет тридцати пяти за дальним компьютером, - это все мы!..
- Да. Проходите, - обратились ко мне другие двое: еще один мужчина, со щетиной и бейджем члена РВК, и девушка-блондинка, которую, как выяснилось, зовут Ксения (нет, в тот момент я действительно не вспомнил о Собчак).
Оглядевшись, я отметил, что молодежи по сути нет - одна эта девушка, немногим старше меня, хотя, возможно, средства косметики несколько преуменьшили ее возраст. На стуле напротив овального стола, за который меня пригласили присесть, устроилась интеллигентного вида женщина лет пятидесяти, и еще четверо мужчин, тоже членов комитета, находились здесь же - тот, сидевший за компьютерным столом, и остальные, ходившие и стоявшие рядом. На столе находились одновременно бутылка "Фанты", конфеты, печенье, те самые антипутинские брошюры и ноутбуки, с помощью которых и должно происходить голосование.
Практически сразу после меня в офисе появилась женщина с двумя детьми, мальчиком-подростком и девушкой чуть младше меня, уже, видимо, находящимися в том возрасте, когда голосовать возможно - то есть имеющие паспорт.
Что до паспорта - девушка удовлетворилась моим удостоверением личности вкупе со студенческим билетом, и, пока я пытался протереть очки кепкой, забила мои данные в компьютер - то есть зарегистрировала в системе.
Далее у меня попросили номер мобильного телефона. Я знал, что так будет (еще один минус - конечно, мобильные телефоны стали во многом обиходным предметом, но исключения есть вполне - в том числе достаточно политически заинтересованные, вроде той же Ирмы, - при том, что телефон, конечно, куда более прост и доступен, чем интернет, и представляет достаточно неплохую возможность идентификации; при том, что чем больше личных данных кому-то отданы - тем хуже, и пришлось слегка подзаткнуть собственную паранойю, чтобы всё осуществить - а то сначала я собирался сделать вид, что нет, мобильника не имею, что дальше, я ведь такой оппозиционер, что прожить без голосования не смогу).
Надо отметить, кстати, что, судя по написанному на сайте выборов - который я как раз изучал вчера - они гарантируют избирателям, что данные не попадут, цитирую "в руки злоумышленников или, того хуже, государства", в том числе тем, что данные хранятся на иностранных серверах. Я не могу невольно не думать о том, что "иностранный" - не равно "свободный от влияния", поскольку страна Россия существует отнюдь не в вакууме, и реакция на происходящее у нас в этом "не вакууме" вполне присутствует; а значит, должна быть и та ее часть, что традиционно является "подводной частью айсберга". В общем, вновь тот самый вопрос - и в том числе скользкая грань между временным союзом ради собственных целей и кое-чем уже иной природы. (Когда-то отец спросил меня, в ответ на мой вопрос о том, правда ли наши революционеры брали деньги у Германии: "А если бы тебе предложили деньги на твою цель, ты бы не взял?". Я подумал и ответил, что взял бы, но потом кинул бы дававших при первой возможности, потому что не принадлежу им. Отец кивнул мне и усмехнулся).
Когда на мой мобильный телефон пришел идентификационный код, ко мне повернули компьютер и сказали приступать.
Обычный ноутбук, почти такой же, как этот мой - Asus серо-белого цвета.
Само голосование представляло собой электронные "бюллетени", где необходимо было отметить ряд кандидатов (не более 30 в т.н. "обжегражданском блоке" и не более 5 в блоках по политической ориентации). Либо же не отмечать никого, проголосовав против всех - чем я и воспользовался, оставив пустыми бюллетени либералов и националистов. Отмеченные мной кандидаты - их немного совсем - все так или иначе левого спектра, что, опять же, вполне ожидаемо, хотя полностью удовлетворяющих меня кандидатур в списках так и не нашел - но меня, впрочем, достаточно сложно удовлетворить, прихожу к такому выводу. Впрочем, в политической деятельности так или иначе, а открывать все карты и показывать подлинно-реальную политическую парадигму не всегда разумно - поэтому вопрос, что еще удается разглядеть под поверхностью, под ярлыками и лозунгами. Я, по крайней мере, пытался.
За мной - как за молодежью, проявившей заинтересованность, - наблюдали, а, может, сказывалось и то, что избиратели не то чтобы спешили на участок. Я забросил еще удочку, спросив, можно ли написать о мероприятии в университетской газете - собственно, были у меня планы напроситься хотя бы в факультетскую, но ФБ такая ФБ. Мне кивнули - да, разумеется, даже нужно.
- Молодежь должна интересоваться политикой, как я считаю, - добавил я, слегка улыбнувшись. - Сам я интересуюсь.
- А вы не хотите к нам? - неожиданно спросила та самая немолодая женщина, сидевшая у стены. Мне смутно показалось, что она должна быть либералкой, но спрашивать я не стал.
- К вам - в смысле, заняться политической деятельностью? - уточнил я. Внешне оставался всё так же серьезен.
- Да, в наше объединение, - кивнула она.
И я принял решение. В конце концов, это действительно интересный шанс.
- Хорошо. Что делать и куда приходить?
Девушка Ксения сообщила мне свой номер - и записала мой, обещав позвонить перед следующим отчетным собранием. Как я понял, в это объединение входят практически все члены выборного комитета, и могу предположить, что большинство из них - опять же либерально настроены, но я давал согласие с открытыми глазами.
Мне предложили брошюры - отказываться не стал. Любопытные образцы пропаганды, почему бы не собрать в коллекцию. Показалось на какой-то момент, что предложат и конфеты с печеньками - но настолько далеко солидарность оппозиционеров с будущим товарищем по борьбе не распространялась.
Несколько напрягает, конечно, факт знания моего телефона и моей фамилии - но с другой стороны, действительно рисковать я не собираюсь.
У меня иные мотивы. Мне интересно посмотреть на нечто подобное изнутри.
Я - не принадлежу этому; мать сказала мне, чтобы я действовал, сообразуясь с разумом - она иногда бывает обманута моей приподнятой интонацией, сопровождающей заинтересованность, принимая ее за признак эмоционального пика. В общем-то, суть именно в разуме, поскольку интересно мне именно функционирование таких структур - то, чего я еще не имел возможности наблюдать. Это тоже политика, политическая жизнь; можно считать, что я займусь своего рода полевым исследованием.
Тем более, что высказываться... разного рода образом умею вполне. Спасибо нескольким предложениям в одной замечательной научно-фантастической книге, когда-то ставшим первой ступенькой к этому. Как бы оппозиционер, не-любитель текущей власти, критически оценивающий происходящее и происходившее, левый и государственник, о чем некоторым знать не слишком обязательно, хотя если я смогу найти доступ хотя бы к приблизительным единомышленникам - будет больше, чем мог бы вообще рассчитывать, хотя вопрос еще и в том, насколько вероятно принципиальное присутствие в оппозиции, тем более в региональной, тех людей, что мыслит подобно мне. Это же не так распространено, судя по всему.
Буду ожидать звонка.
Именно с этими словами я подхватил висевший на спинке стула зонт и покинул офис - как раз офис этого самого движения-объединения.
Спустился по лестнице и проделал обратный путь - по доске через лужу, по улицам, через грязь, до остановки, на автобусе и "домой". По дороге заметил двоих - отца и дочь, судя по всему, и до меня донеслись слова о голосовании, так что, вероятно, кто-то тоже собирался на оппозиционные выборы, приобщая тем самым к политике своего ребенка - как когда-то приобщали на обычных выборах совсем маленького меня.Любопытный опыт.
Потом обязательно взгляну на результаты - хотя кое-какие мысли по поводу того, что можно от них ожидать, у меня имеются. Но лучше оставлю их при себе, поскольку не чувствую себя вправе выдавать действительный прогноз.
В любом случае, обыденное течение жизни происходящие в подобных небольших помещениях не затрагивает. Обычная жизнь как шла, так и идет, со своими хорошими и плохими сторонами. Хотя хорошо бы, конечно, иметь еще какие-нибудь свидетельства, кроме матери.
А в конечном счете, думаю, определяет всё именно позиция - по крайней мере, при анализе это становится наиболее резко заметно, поскольку одна и та же ситуация может располагать к разным вариантам поведения. Можно позволить себе не обманываться иллюзией "максимальной объективности" и опоры на источник - факты, собственно, только факты: основа. Об этом я, кажется, тоже писал, хотя возможно и мельком, но сейчас не стану искать ссылок. Это не значит отрицания объективности, напротив. Просто то, что любое решение, касающееся политического выбора, в чем-то будет не вполне объективным, если сделан выбор не стоять в стороне - поэтому безоценочность исследователя искажается, если он действует в каких-либо интересах.
И поэтому из товарища В.Яна местами так себе историк, как бы его ни называл фандом.Опять же.
Я
пока что смотрю.
И ожидаю.
И вспоминаю некоторые старые собственные посты. Если я чего-то не упоминаю - это не всегда значит, будто этого в моих мыслях более нет. Собственно.