Постепенно

[Grey Kite aka R.L.]

...заканчиваю (или еще "продолжаю") перетаскивание соответствующих текстов, теперь и на дневник.
Что могу сказать конкретно по этому: на самом деле, художественный конфликт здесь решен сообразно условиям левела "прямо и в лоб", поскольку через околосексуальные реакции показать нечто подобное в чем-то легче - безрейтингово потребовался бы цельный сюжет и либо AU как таковая, явственно проговоренная в качестве условия, либо более жесткая вписка в канон с указанием на момент болезненного фантазирования фокального персонажа. Но с другой стороны, такой элемент неопределенности, как в этом тексте, меня тоже устраивает. А безрейтинговый сюжет у нас с фройляйн был, но кто же это будет, спрашивается, писать, если у нас нет клонов.
А идея дарк!Яна продолжает порой всплывать на периферии сознания. Но для такой идеи нужен уже тем более соответственный сюжет, если "играть всерьез". А времени и мотивации - как всегда.

Название: "Подойдите на один шаг..."
Автор: Коршун
Размер: мини, ~1950 слов
Пейринг/Персонажи: Ян Вэньли \ Жоан Лебелло
Категория: джен/слэш расшифровывается как "конфликт по сути дженовый, а решен через либидо"
Жанр: драма, AU
Рейтинг: R
Краткое содержание: опасения Лебелло, кажется, далеко не беспочвенны.
Примечание: написано по заявке с феста однострочников. На написание повлиял арт.
Предупреждение: дарк!Ян. Или просто паранойя. Или то и другое.

See them dance to my tune,
Hear them speak the words I say;
When I bid them to be happy,
They are happy to obey.
See them swagger and strut,
As I give them back the nerve.
Observe the Master of the Strings!
<...>
He is good, he is kind,
He is everybody's friend,
When he bids us all to follow,
We will follow to the end.
He just wants what is best,
Our opinions are all his -
He is the Master of the Strings.
"Master of the Strings", англоязычный текст мюзикла "Rudolf"

перевод эпиграфа

Смотрите, как они танцуют под мою мелодию,
Слушайте, как они произносят мои слова;
Когда я говорю им быть счастливыми -
Они счастливы повиноваться.
Смотрите, как они спотыкаются и падают,
Когда я перестаю их удерживать.
Наблюдайте за Хозяином Нитей!
<...>
Он хорош, он добр,
Он друг каждому,
Когда он говорит нам всем следовать за ним -
Мы будем следовать до конца.
Он только хочет, как лучше,
Наши мнения все принадлежат ему -
Хозяину Нитей.

"Он ждет в кабинете".

Сказано так, что не оставалось ни малейших сомнений – кто такой этот он. И почему он имеет право ждать в кабинете Председателя национального Совета, будто сам этому кабинету хозяин.

Председатель Лебелло кивнул секретарю, на секунду поморщившись, как от внезапной головной боли. На лице секретаря читалось едва ли не благоговение – еще бы, учитывая возраст (едва ли чуть старше двадцати) и всю эту атмосферу вокруг него. Обычные люди любят своих героев.

Хотя, конечно, среди людей тоже много о чем говорят. Пока Жоан Лебелло не торопясь – одергивая себя, чтобы не торопиться, – шел к собственному кабинету, он мог об этом подумать.

Говорят, что он не поддержал антивоенную партию депутата Эдвардс не по случайности, а вполне намеренно. Шептались, что между ним и главой антивоенной партии что-то было, и это "что-то" тем более могло объяснять, почему именно ему из всего высшего командования не доставалось как следует в пламенных бичеваниях. Но он не хотел соперничества и промолчал, слегка улыбнувшись, когда узнал о событиях на главном стадионе столицы. Так говорят. Защита демократии – дело, где в смутные времена очень легко набирать очки, и вряд ли захочется делиться ими с еще кем-то, кто тоже умеет командовать – может, даже получше.

Говорят, что в его подчинении приказам правительства всегда жил расчёт. Он улыбался, говорил простым людям о простых желаниях, и все видели, что он почти такой же – только, разумеется, лучше. Он улыбался... да, он так улыбался, слегка иронично и почти открыто, приподнимая один уголок губ чуть выше другого, и при разговоре с политиками неизменно складывал на груди руки.

Жоан Лебелло очень хорошо помнит, как улыбался в те дни – да и сейчас улыбается – адмирал Ян Вэньли.

Председатель рывком распахнул дверь кабинета. На дверной ручке отпечаталась влага со вспотевшей ладони.

Он стоял у окна. Положив руки в карманы и повернувшись боком – почти спиной. В свете закатного солнца его строгий, однако несколько помятый пиджак слегка отливал зеленью – заставив вспомнить о военной форме. Но адмирал в отставке Ян Вэньли больше не надевал китель с того самого майского дня, как добился нужной подписи под заявлением. Он и без того оставался Адмиралом Яном. И, похоже, отлично знал это. По крайней мере, так тоже говорят.

Лебелло кашлянул. Ян медленно обернулся, не отходя от окна.

Теперь он стоял к свету спиной, и лучи солнца касались его черных волос, образуя вокруг головы едва заметное сияющее кольцо. Ян не улыбался. Он просто смотрел, и в темных глазах нельзя было толком ничего различить. Сколько ни старайся.

Сколько Лебелло помнил, это всегда нервировало.

– Здравствуйте, господин Председатель.

– Рад видеть вас… мистер Ян.

Уголки губ Яна поползли вверх. То ли ему было приятно, что его наконец кто-нибудь называет просто «мистер», пусть даже запнувшись, то ли была приятна сама эта запинка. Свидетельствующая… в общем, свидетельствующая. Много что можно прочитать по таким запинкам, если знать, как.

– Я тут к вам вот по какому делу…

Он вел себя так, будто заранее обо всём договорился, а не примчался без предупреждения из своего тихого дома в пригороде. Стоял, не вынимая рук из карманов, чуть наклонив голову к правому плечу. Речь звучала размеренно и плавно, спокойный ритм располагал к себе. Как обычно. Адмирал Ян говорил точно так же, как всегда разговаривал – не успеешь заметить, как проникнешься, гадая потом, отчего бы это. Впрочем, гадали не все.

Лебелло помнил их первую встречу и то, как потом ворочался на кровати, вспоминая, что же его так встревожило в молодом военном, национальном герое и просто умнице. Беззащитный с виду, низкого для мужчины роста, бледный и даже немного худой – ничего опасного, ведь говорили, что он даже не умеет стрелять. А Лебелло не мог заснуть, мучаясь неясным предчувствием.

Он подумал, что оказался прав: слушая, как Ян объясняет, зачем приехал. Мирный человек, ушедший в отставку, как и практически вся его остальная… команда. Только он то и дело оказывался тут или там, спокойно приезжая и как ни в чем не бывало заходя в кабинеты гражданских и военных чиновников. Ему просто никто не смел отказать.

За ним могли только следовать до конца – если зазубренный крючок привязанности уже подцепил сердце.

– …не могли бы вы подойти ближе? – вежливый до дрожи вопрос.

Лебелло с трудом кивнул. Мышцы как будто застыли, превращая каждый шаг в преодоление препятствия. Ян отошел от окна и теперь наблюдал, как к нему подходит Председатель, которому казалось сейчас, что именно этот взгляд, темный и внимательный, побуждает его идти, несмотря на сопротивление.

Лебелло прерывисто выдохнул и нащупал в кармане платок, чтобы утереть пот. Ян словно бы ничего этого не замечал. Для человека с его умом практически так же невероятно, как и полная честность. Лебелло не верил в полную честность, да и вообще мало в какую верил.

А разговор продолжался, и Лебелло казалось, что он просто открывает рот, как бессмысленная рыба, а реплики, которые должны принадлежать ему, тоже произносит Ян. И голосом Яна эти слова звучат совершенно иначе, чем должны были у самого Лебелло, но Председатель знал – если он попытается возразить, его в два счета убедят, что всё абсолютно в порядке. Ян умел убеждать, кого ни возьми.

Он еще раз провел уже мокрым платком по лбу.

Ян поднял руку, повернул открытой ладонью к Лебелло и протянул немного вперед в поясняющем жесте – а Председателю показалось на долю секунды, что еще чуть-чуть, и Ян шагнет к нему и возьмет этими пальцами за подбородок.

Его поцелуй должен быть отстраненно-любопытствующим. Сначала. А потом станет жестким и требовательным, когда уже нельзя разомкнуть губы, только принимать всё, что ни вздумает сделать этот человек – страшный своей обманчивой мягкостью. Человек, в которого проваливаются, как в трясину. От которого бы надо бежать, но ведь его суть невозможно различить вовремя за всеми улыбками, искренними словами и внешней небрежностью.

Лебелло сглотнул. Ян стоял перед ним на прежнем расстоянии, не таком уж и маленьком, продолжая водить по воздуху ладонью и глядя куда-то чуть выше плеча Председателя. А Председатель следил за движениями его руки. Мерные движения гипнотизировали, но не успокаивали, и требовалось усилие, чтобы остаться на месте, не сделать самому еще шаг или два вперед.

Ладонь Яна замерла, и он тоже замер, замолчав, словно не зная, что сказать или сделать дальше. Но его глаза, теперь смотревшие почти точно в лицо Лебелло, не демонстрировали ни капли растерянности. Он просто подбирал варианты, думал, который подойдет лучше. Лебелло поймал себя на мысли, что хотел бы ухватить взгляд этих глаз, прямо, а не мельком, даже если насадится на тот взгляд, как бабочка на иглу. Или... как женщина насаживается на член любовника.

Нечаянная ассоциация обожгла жаром. Жар этот незамедлительно отдался внизу, и Лебелло едва удержался, чтобы не посмотреть на брюки, не настолько свободные, чтобы надежно скрыть возбуждение. А ведь он стоял так, что всё было видно – и это же деловая встреча, в конце концов, как бы Председатель сейчас себя ни чувствовал. Солнце ушло в сторону, тени стали длинней – и тень Яна падала на Лебелло, в глазах Председателя вырастая до огромных размеров и придавливая своей тяжестью, как плитой.

Тяжесть. Тяжесть в паху, он уже был возбужден, кажется, до предела, настолько, что даже не стыдно было стоять и кивать продолжавшему говорить Яну. Не важно было, что он говорит, важно было только слышать этот чёртов голос, и тяжело – снова эта проклятая тяжесть – дышать, сжимая в руке бесполезный мокрый платок.

Ян посмотрел на Лебелло и улыбнулся поощряюще, вполне, может быть, понимая, что сделал с ним и что продолжает делать. Лебелло сжал зубы, чтобы не издать ни звука, словно какая-нибудь шлюха, потому что он всё-таки Председатель Совета, кем бы там ни был этот человек, даже трижды национальным героем. Он пытался погасить возбуждение злостью, но злость получалась беспомощной и бессильной, и Лебелло снова кивал, не слыша смысла слов сквозь шум крови в ушах.

Он не мог даже дотронуться до своего болезненно-напряженного члена, только стоял, мысленно – или уже не только мысленно – стискивая кулаки, а Адмирал Ян смотрел на него. Просто смотрел. Лебелло ничего не видел перед собой, кроме его глаз. Темные глаза напротив, непонятные, от взгляда которых кровь становится киселем, побуждающие сдаться. Признать главенство и правоту.

Лебелло сейчас точно знал, что сдался еще в одну из их встреч, когда опасения наконец-то оформились в нечто ясное. Потому что страх – это тоже вид власти, тоже нить, за которую можно дернуть. А мало кто лучше Яна Вэньли знает людей. А люди платят ему любовью. Отдают себя до конца.

– ...надо понимать, что...

Лебелло понимал, что все остальные ничего не понимают. А Яну нравилось то, что он делал, просто нравилось, и еще он наверняка считал, что выполняет свой общественный долг – или как там это назвать.

– ...впрочем, я просто так думаю.

Напряжение было уже таким, какого он не мог себе представить в реальности. Лебелло скрипнул зубами: как будто этот человек мог думать о чем бы то ни было просто так. Нет, даже это – даже вот это, происходящее с ним, Ян мог бы обдумать заранее.

Мог.

Эта мысль подхлестывала, и Лебелло почувствовал, что едва ли не задыхается. Мир перед ним разлетелся на осколки, забившиеся в горло, и в штанах стало еще жарче, а потом – мокро. И мир стал заново приобретать очертания, когда Председатель кончил, не прикасаясь к себе, как подросток, только от одного взгляда и пары слов. Он глубоко вздохнул, сунул руку в карман, оставив там жалкий потный комок, бывший еще недавно свежим платком. Простой жест слегка дрожащей руки помогал прийти в себя, даже если при этом Лебелло продолжал видеть перед собой лицо Адмирала Яна. И ничего больше.

Ян наклонил голову и, казалось, сейчас сложит руки на груди своим особым жестом, а еще улыбнется слегка иронично и почти открыто, приподняв один уголок губ чуть выше другого. Как будто давал документ на подпись, а Председатель только что подписал и поставил печать. И он, Ян Вэньли, очень Председателю благодарен. Как будто уже добился цели, которую ставил перед собой.

Лебелло услышал собственный голос, произносящий:

– Да, да, конечно.

Он не знал, на что только что согласился – наверняка, если потом подумать спокойно, Председатель вспомнит детали и сложит из них приблизительную картинку целого. Но это потом, а сейчас Председатель в основном старался не думать, слишком ли хорошо заметно мокрое, стыдное пятно на его брюках, по счастью не светлых. Ему очень хотелось сейчас закрыть глаза, но он не мог, как не мог просто так, сразу же, выйти и отвернуться.

Председатель всё же с усилием отвел взгляд от лица адмирала в отставке – как коросту отдирают от раны – и посмотрел на наручные часы. Точного времени он не заметил, но ему просто был очень нужен предлог.

– Мне нужно идти, – произнёс Лебелло, стараясь дышать ровнее и не пробовать прикрыться руками. – Наша с вами встреча выбивается из регламента, вы же понимаете. Обещаю… еще подумать над вашим предложением. Можете приехать потом. Завтра. Или через два дня.

Ян улыбнулся, и Лебелло мог бы поспорить, что вся эта словесная шелуха для него ничего не значила.

– Идите. Не беспокойтесь, меня проводят, – Ян небрежно взмахнул рукой. – Тоже был рад вас увидеть, знаете, – слова звучали, пожалуй, даже слишком правдиво.

Лебелло кивнул и повернулся к выходу.

Дверь закрылась за ним с неприятным скрипом; хотелось прислониться к ней и перевести дыхание. Но нельзя было задерживаться, позволять кому-то еще увидеть себя таким. И он упрямо шел дальше по коридору, к уборной, едва не пошатываясь от чудовищного напряжения, только начавшего разжимать когти, – шел дальше, словно пробуя невидимую нить на прочность. Ему казалось, что он торопится, а на самом деле Лебелло медленно переставлял ноги. И не мог выгнать из своей головы образ: невысокого человека у окна, подчеркнуто безразличного и беззащитного. Который, разумеется, всегда хочет как лучше, и нельзя не верить ему.

Если Ян выставит свою кандидатуру на выборах, то победит. И адмирал в отставке точно должен знать об этом, а потому, Лебелло поставил бы что угодно, никогда не будет участвовать в выборах. Зато люди будут выбирать то и тех, на кого он укажет легким, еле заметным кивком головы. Разумеется, ровно так, как будет лучше для Союза Свободных Планет.

Этот человек не должен был жить. Надо было приказать – или уговорить – или сделать что-то еще. Что угодно. Он ведь был прав, всегда, черт побери, прав.

Теперь поздно. Лебелло, почти что падая, упираясь плечом в стену у нужной двери, почуствовал непонятное облечение, смешанное с обреченностью.

Long live the Master of the Strings*.

__________
* - "Многие лета Хозяину Нитей" (можно расценивать как здравицу в честь правителя)

@темы: творчество, товарищ Ян, Легенда, фикрайтерство

Comments

Замечательный текст. LOGH на WTF не читала, а здесь прочла с удовольствием. Ян при всей своей dark-овости очень вхарактерный получился. )))

[Grey Kite aka R.L.]

Асами Сато,
Это не с WTF текст - я зимой за ЛоГГ не участвовал. Это еще с лета.: ) Так сложились обстоятельства, что не перенес вовремя.

Ян при всей своей dark-овости очень вхарактерный получился. )))

Приятно слышать. Мне не так просто его писать.
А что до dark-овости - собственно, только сбалансированный этический "компас" не позволяет товарищу Яну в каноне быть манипулятором - при том, что к нему действительно привязываются намертво и "следуют до конца".

[Амелия Б.]

Grey Kite aka R.L., дарк не дарк, а похоже, у товарища Лебелло фиксация и зацыкливание на власти над собой. Вот уж действительно: lets play master and servent. Я уж не говорю о выверте: невозможность получить....ээээ....желаемое в итоге вылилась в желание уничтожить. Эрос и Танатос, ай да председатель.

[Grey Kite aka R.L.]

Амелия Б.,

похоже, у товарища Лебелло фиксация и зацыкливание на власти над собой.

Есть такая буква в этом слове. ;J
В некотором роде, хм, профдеформация - поскольку вращение в прогнивших политических кругах ССП накладывает отпечаток, тем более, что просто так в эти круги опять же не попадают; даже если гражданин в среднем по больнице еще более-менее приличный.
Так что если читать текст как паранойю и вписанным в канон - зная, что у нас именно в каноне в "следующем акте" - то "желание уничтожить", в которое вылилось то, что. Впрочем, я бы сказал не о "том, что нельзя получить", а о том, что нельзя понять и/или контролировать. По какой бы причине это ни оказалось невозможным.
Вообще, на этом комментарии я действительно пожалел, что мы с Чиорой не написали меланхолическое недоангстовое миди; хотя такой остроты бы не было.

[Амелия Б.]

Grey Kite aka R.L., а ты уверен, что это профессиональное, а не личное? Такие заскоки, как правило, возникают не от работы, выбор которой, скорее уж следствие. Хотя, Лебелло у тебя виктимен до нельзя. Угораздило же его аляпнуть в политику и в инфантила. Но тут пошлая я вспомнила соотвествующий непристойный анекдот, перечитала текст еще раз и захихикала мерзопакостно.

[Grey Kite aka R.L.]

Амелия Б.,

а ты уверен, что это профессиональное, а не личное?

Я считаю, что определенные предпосылки в складе личности накладываются на условия среды, в которой личность существует долгое время. Представления. Придание поступающей информации именно того значения, которое более "реалистично" (ну если именно говорить о варианте трактовки "без настоящей дарк-версии") исходя из вроде-бы-имеющегося опыта. И дальше уже личные тараканы.
А Лебелло и есть виктим, имхо. Ничего другого на подобный характер просто не ложится.

Но тут пошлая я вспомнила соотвествующий непристойный анекдот, перечитала текст еще раз и захихикала мерзопакостно.

Это который анекдот?

[Амелия Б.]

Приходит к сестре огорченный брат. Брат младший, любимый, и гей. Девушка решила, что тут не без водолаза, то есть романтики и начала острожно распрашивать. Братик заливается слезами и рассказывает.
— Я такого мальчика встретил, такого мальчика. Он готовит хорошо, целуется, но.
И брат в сслезы. Девушка как может утешает.
— И вот ты представляешь, приглашаю я его к себе. Ночь, луна, ужин при свечах, танцы, я гашу свет, снимаю штаны...
— И?
— И ничего. Я сначала решил, он стесняется, сама понимаешь. Минуту жду - никакого результата. Включаю свет, а он со спущенными штанами в соседнем кресле сижит и ждет. Ну вот кто он после этого?!!!!

Это в тему отношения инфантилов и виктимов.

[Battle Bearcat]

Вот привлёк меня эпиграф. Завлёк даже, я бы сказала... И, знаете, идею я оценила! Паранойя Лебелло очень достоверная, да и раньше среди фанатов мне попадалось пару раз мнение о Яне, как о годном манипуляторе, связь с вдохновившим артом просматривается чётко - и дженовая часть текста на мой взгляд вышла очень сильной. А вот слэш я уже просматривала по диагонали, и даже не потому, что я дженовик - сейчас, в состоянии отключенной эмоционалки, я могу спокойно и отстраненно прочесть любой рейтинг, - а потому что такое раскрытие темы показалось мне чужеродным. Но это даже не критика, легкое читательское сожаление, что ли, что напряжение в начале текста не смогло удержаться до конца )) Извините, если такой отзыв по отношению к старому тексту оказался неуместен )

Кстати, а Хозяин Нитей здесь - откуда? Из венгерской постановки или голос Крёгера?

[Grey Kite aka R.L.]

Akage,
Отзыв уместен вполне. Я ни разу не возражаю против некропостинга, особенно если отзыв осмыслен. Поскольку разговоры о текстах - вещь интересная.

Что касается "рейтинговой" части - собственно, я сам написал об этом выше:

художественный конфликт здесь решен сообразно условиям левела "прямо и в лоб", поскольку через околосексуальные реакции показать нечто подобное в чем-то легче - безрейтингово потребовался бы цельный сюжет и либо AU как таковая, явственно проговоренная в качестве условия, либо более жесткая вписка в канон с указанием на момент болезненного фантазирования фокального персонажа.

Но меланхолический недоангст мы с Чиорой успели только продумать сюжетно, а потом нас засосало опасное сосало в плане ФБ-шной рутины, как кэпа и замкэпа.
Правда, я предпочитаю называть эту часть не "слэшной", а "рейтинговой" - поскольку здесь нет романса как такового, а есть именно решение конфликта текста через сексуальный аспект (то, что околосексуальные метафоры используются в околовластной терминологии - ни для кого не секрет). То есть это один из способов такого решения - я не считаю его плохим для данного случая, оговорю сразу; считаю только самым простым. Поэтому люблю этот текст меньше, чем два других рейтинговых текста с той же ФБ, где всё было продумано заранее и не в связке с левелом. Но тем не менее свою прелесть в этом нахожу.
Во избежание недоразумений - моя позиция заключается в том, что в художественном тексте может содержаться практически всё, что угодно, если оно служит средством отображения реальности, поскольку в реальности случаются порой вещи, которые лично автор, допустим, и осудил бы, но ради достоверности считает нужным показать и их, и что-то еще.
Да, я сам иногда "хочу" что-то видеть, но как правило оговариваю это отдельно.
Поэтому к попыткам искать в моих текстах со слэшем, гетом, фемом и дженовыми страстями сублимацию чего-либо отношусь, мягко говоря, прохладно - поскольку о текстах всегда говорю честно: зачем они, для чего и почему. Разные - для разного. Или ни для чего, как некоторые драбблы.

А про Яна-манипулятора - как бы это даже не я где-то высказывался, хотя подобное мнение свойственно далеко не только мне. Другое дело, что, как и было сказано, в каноне у Яна этический компас. И всё равно даже к нему канонному очень применимо: "When he bids us all to follow, we will follow to the end". Точнее, к "его" людям. Это немного пугает, если вдуматься - причем, вероятно, могло порой пугать и самого Яна. Вспомнить хотя бы тот момент, когда он !вдруг понимает, что сражаются они действительно именно за него.

А песня - из концепт-альбома. Она же по-английски, что как бы намекает.
Вариант Крёгера здесь не подходил, слишком уж динамичен и носит "игровой" оттенок (все-таки крёгеровский Тааффе - это несколько иной образ, чем "полагалось" по изначальному концепту).
Я вот здесь оба варианта публиковал для сравнения.
Венгерский же вариант не смотрел, знаком с ним только фрагментарно.

И да, я так и не ответил вам на письмо - сначала из-за глюка браузера пропала существенная часть написанного, а потом я был сугубо вне доступа по техническим причинам. Постараюсь в самое ближайшее время это компенсировать.

[Battle Bearcat]

Grey Kite aka R.L., ну, мне не очень принципиально, как эту часть называть ) а, в общем, пример показателен - как вне условий ФБ текст мог бы быть сильнее, чем получился в поставленых рамках ) я только сегодня вечером опять об этом думала.
Сублимации тут я, как раз, не увидела - напротив, очень сухое и отстранённое, на мой взгляд, исполнение задачи, поставленной условиями уровня. И именно поэтому и возникает диссонанс между очень достоверной в психологическом плане первой частью и решением задачи. Так что этот текст для меня ещё и иллюстрирует один из багов системы ФБ ) А если подвести итог, то вне этих рамок текст на эту же тему у вас просто мог бы получиться сильнее, вот что я считаю.

И снова про Яна.
Понимаете, ЭИИ может быть очень хорошим манипулятором, но в норме такое случается, когда ставится вопрос либо о выживании непосредственно самого ЭИИ, либо, что случается чаще - сохранения/спасения того, что считает должным/необходимым спасти/сохранить. Вот у Яна - оба случая. При этом его моральные и личные качества не позволяют ему пустить в ход весь свой лидерский потенциал. А вообще, здесь будет уместно вспомнить строки из Лоры Бочаровой: "Есть два пути: либо славить свет, либо сражаться с тьмой". Так вот, Ян пытался сделать и то, и другое, а не остановиться на чём-либо одном. И в этом была его главная системная ошибка. И, да, готовность других жертвовать собой ради него как знамени демократии его напрягало - как раз из-за неспособности выбрать второе и принять, что всё на свете имеет свою цену.

Положила в цитатник, ознакомлюсь внимательно, когда буду с выделенного интернета ) а вам в свою очередь очень рекомендую венгров - у них интересная интерпретация. Мы с камрадом посмотрели их за полтора года до германоязычной премьеры, поэтому... не могу не поделиться, такскаать, хэдканоном )))))

И дуэт с Лариш

И порка Вечеры мечом

Насчет письма - всё в порядке, я не в претензии ))

[Grey Kite aka R.L.]

Akage
Я и сам об этом думал, даже писал пост - grey-kite.diary.ru/p186438004.htm. Не знаю, правда, читали ли вы тексты, упомянутые там, но они (по крайней мере, первые два) выложены на дневнике и о них я тоже не против поговорить, если предоставится такая возможность.
Но саму систему левел=рейтинг я не считаю "порочной" - она наиболее универсальна (правда, стала лучше с отменой обязательного четвертого левела в этом году - что честнее в плане необходимости/возможности писать детализированный рейтинг в тех или иных обстоятельствах), потому что сложно придумать какой-то еще разграничивающий критерий. А так - "детский" и "недетский" контент, две равные половины. ФБ с "развернутым" вариантом идеи помешала именно в плане времени - когда надо закрывать квесты и заниматься оргработой, на напряженную творческую деятельность остается меньше ресурса. Но хотя бы навык нарабатывается.
Ваше мнение я учел вполне. Как бы я дженовик in general, и рейтинг "за секс" пишу нечасто - до ФБ эти случаи можно было пересчитать по пальцам одной руки.
Что касается "сублимации" - относилось не к вам конкретно в данной ситуации, просто были прецеденты, и лишний раз вдаваться в дискуссию на соответствующую тему совершенно нет желания.

Про Яна.
Я, собственно, это соционически и рассматривал - развитая БЭ как бы не синоним "няшности", это в том числе умение видеть "нити" межчеловеческих взаимодействий (это давняя метафора, которую я использую - без прямой связи с "метафорой манипулятора"), их оттенки, их упругость, их состояние. И пользоваться результатами увиденного, разумеется. Поскольку здесь уже подключается ЧИ и ее ресурс. Переходя к Яну - он использует результат скорее "инстинктивно" (подсознательно); хотя не соглашусь, что только в "критических" условиях - хотя в них это проявляется сильнее. Просто даже в "Спиральном лабиринте", где будущему адмиралу 21 год, он уже демонстрирует этот скилл "понимания и использования результата", хотя и в менее яркой форме, чем в основном каноне (Да, я люблю "Спиральный лабиринт" больше остальных гайденов, пусть вас это не удивляет; ).
Как я как-то давно говорил - "осинка пытается героически быть апельсинкой, и на ней даже растут эти самые апельсины, что удивительно". И еще что написано на кружке у Чиоры - "взаимоисключающий параграф" (к словосочетанию прилагается Ян с выражением вселенской тоски на лице;J ). Это к вопросу о "двух путях". Мне в целом куда ближе позиция альтер-эга, чем товарища Яна, а его "двойная" позиция находится в опасной близости от лицемерия - Яна в моих глазах спасает лишь то, что он, в отличие от российского либерала типового 1 шт, действительно скорее искренен, по крайней мере с собой, если не со всеми из окружающих.
В общем, ваше определение "системной ошибки" более соответствует истине.

Что касается венгерского видео - спасибо, конечно; послушаю/посмотрю уже завтра - сейчас ухожу из сети; но у меня, боюсь, обратный случай в смысле хэдканона - слишком уж именно понятно-чей образ зацепил, причем был по сути единственным вообще, что зацепило в конкретном мюзикле (если не считать Стефании; Вицке ван Тонгерен прекрасна, но ее все-таки недостаточно). Так что восприниматься будет именно как вариация на тему.
Впрочем, с венгерскими интерпретациями у меня в целом... не складывается. Куски из "Элизабет", виденные, опять же не располагают к себе. Хотя в рамках "флэшмоба" просмотр будет неизбежен.